Мохнатый шмель моего детства

«А когда-то телефоны были с проводами, а мультики показывали только в определённое время и обычно это происходило рано утром, а не как у тебя сейчас три канала смотри не хочу», - рассказала я ребенку немного о прошлом и почувствовала на секунду свое превосходство. Дитя же посмотрело на меня так, будто впервые увидел живого динозавра, а подруга моя – черепаха Тортилла. Чувство превосходства улетучилось.

- И это ты еще бабушку не слышал, - недовольно пробурчала я, вспомнив мамины рассказы про черно-белый телевизор, который на весь 6ти-квартирный дом был только в квартире номер 3 и именно там по выходным собирались все хорошие соседи. Нехорошие соседи делали выводы.

Ребенок меня уже не слышал, у него Воришка Боб наконец купил костюм со шляпой и монолог о преимуществах моего поколения я продолжила внутри себя, гордясь тем, что родилась в эпоху дефицита, сумасшедших перемен, Айлавтухетью и чуть позже Сплина.

Богатые девочки под штанами носили целые колготки. Бедные девочки на физкультуре раздевались тихо, прячась по углам, шоб никто не увидел аккуратно зашитые дорожки.

Будущее казалось будет именно таким, как его прошагал Коля Сулима, ну может только без миелофона, потому что не надо читать наши мысли. Тем более, что их читать-то, мы дети 80-х, у нас двор, ботинки в третьем поколении, чуть позже – приставка и мечты о салатовых лосинах.

Мамы наши не убиваемые солдаты, которые одной рукой замаринуют, всё, что можно мариновать, другой обвяжут всё, что можно обвязать и это ещё на дворе сезон зима-осень, маманы не развили бурную деятельность по оккупации клумбо-огородов с обязательным шашлычным сбором университетских друзей.

Сегодняшние вечеринки - тоскливая вялотекущая толкучка, на Комаровке и то веселее. Ходят туда-сюда с бокалами, делают умные лица, аккуратно-незаметно подкладывают тарталетки в желудок, чтобы никто не дай бог заметил, моветон жрать-то. Ну как бы всё. Развлеклись. Кто-то возможно даже перепьет, но об этом никто из присутствующих не узнает, убер вовремя заберет тело и собственно, финита party. Фотографии с мероприятий - сплошь ручка, ножка, дежурная улыбка, фейс – рабочей стороной, главное не столкнуться носами, если в кадре больше трех персон. Тридцать три хештега.

То ли дело вечеринки наших родителей, когда ты сидишь под столом-книгой, играя в свои куклы и картонные домики, а они там взрослые наверху едят многочисленные салатики, огурчики, мясо по-французски, вилочками гремят, бокалы звенят, и пока половину не съедят, танцы не начнутся! После пятого бокала заводят пластинку «мохнатый шмель», и пошли ноги в пляс, пьяные шмели и шмелихи хороводы водят вокруг стола, а дети и коты, пока нетрезвые насекомые кружатся по квартире, втихаря тырят конфеты и колбасу.
И главное, тесно, душно, накурено, всем всё равно, всем хорошо. Какой ЗОЖ, какой режим? Соседи не стучат по батарее, они внизу уже включили свою музыку и теперь началось самое интересное, чья музыка звучит громче.

Если включили Битлз, это диджеит дядя Вова. Если Смоки – значит до пластинок дорвалась мама. Ноги перемещаются туда-сюда, о детях никто не вспоминает, сами лягут спать и ничего, если это случится под столом. Кто-то кого-то жмякает в коридоре, кто-то уже развелся. Кот свалился с балкона и сам притащился обратно на зов холодца и голос Криса де Бурга.

Музыкальный баттл между квартирами заканчивается общим пением романсов под гитару с наклейками на шершавом боку уже на кухне на старых табуретках под тихий шелест чайника сквозь сизый дым.

Дом утихает под утро, когда счастливые и уставшие родители разбирают детей, опознавая своих по цвету колготок. Ни один стол-книга не пострадал, пусты тарелки, бутылки завтра сдадут и купят кефир. Через месяц распечатают фото. Тетя Валя спит в кресле, скрутившись крендельком, дядя Валера курит в туалете, читая Агату Кристи, несколько пьяных шмелей в румянах и чулках танцуют канкан, в детской кроватке спит какой-то незнакомый мужик. Вот это называется настоящие вечеринки в 17-ти метровой комнате с балконом, который не закрывался, даже если кто-то там периодически целовался или цитировал Высоцкого, обдувая сквозняком и запахом Примы.

А как мамы нас звали домой! Весь двор замирал на секунды, выискивая родное окно, в надежде, что это не ему кричат: «Ребенок, Обеееед!». Прятаться в чужом дворе или в строительной бетонной трубе было бесполезно. GPS-навигатор по сравнению с материнским радаром, как Кайли Дженнер против Шерон Стоун, проигрывает по всем характеристикам. Мама тебя найдет везде, потому что суп остынет.

Сейчас ты отключил телефон - всё, суп остыл. А мы лежим с нервным срывом, навык найти своего детеныша по запаху утерян. Впрочем, чего его искать, он в зоне вай-фая.

На Новый год мы покупали открытки, подписывали их и рассылали по всему миру. Израиль и СССР. Это не называлось спамом, это называлось дружбой.

- Можно от вас позвонить? – так начиналось множество романов и появилось на свет чуть больше детей.

Красивый мужчина из будущего – обязательно будет похож на любимого Анжелики со шрамом на щеке и таким же тяжелым нравом.

А первая Барби? Жвачка Турбо? Супер Марио, Контра, принц Персии, будь он не ладен, так и не дошла до конца. Что там в финале, люди, кто дошел?
Разноцветная пластмассовая бесполезная игрушка и наконец лосины цветя ядерного заката? А сигареты поштучно, которые продавали всем без исключения, то есть даже детям? Дискотеки в пионерском лагере, которые уже назывались «оздоровительные», но таблички еще долго не меняли, а на аллее от ворот тебя встречали герои-пионеры и флагшток. Ай лав ту хетьууууууууу – ааааа, и ощущение, что так счастлив ты больше не будешь никогда.

И стоит сейчас услышать Erasure, ревешь без остановки от странного удушливого чувства, и в памяти темный клуб, твои бляскучыя лосины, челка начесом «трамплин в сахаре», немного теней Руби Роз на глазах, отжатые у мамы, и тот самый мальчик скоро пригласит тебя на медленный танец. И мы не будем с ним целоваться, мы будем просто танцевать под ту самую песню из «Бума».

А потом я немного вырасту, и мы будем крутить Агату Кристи с подругой на магнитофоне, подпевая «я крашу губы гуталином», заваривая крепкий чай.

Я куплю свой первый альбом Линды, а соседи – Иванушек Интернешнл. И снова будет баттл.

До появления первого мобильного телефона еще где-то 8 лет. У меня три читательских билета в библиотеки. В 2000 обещали, что наконец случится апокалипсис, а пока надо успеть посмотреть втихаря от мамы «Основной инстинкт» и «Эммануэль» и еще пару кассет без названия.

Я смогу выкинуть коллекцию вкладышей от «Love is» практически без сожаления только когда закончу школу.

- Мама, телефон разрядился, - возвращает в реальность меня сын.

Ага, тогда я сейчас покажу тебе самый крутой фильм моего детства про инопланетян. «Полет навигатора» называется. Знаешь… - снова начинаю я, но мальчик мой уже включил «карусель» и вместе с лосяшем и хрюшей ушел в свой дивный мир познания вселенной.

Я тихонько ухожу к себе и достаю альбом. Там мама в желтом свитере в черный горошек и вареных джинсах танцует «мохнатый шмель», а я под столом с котом счастливо за ней наблюдаю...